Менеджеры автомобильных концернов рассказали нам о своих пристрастиях

17 декабря 2014
Менеджеры автомобильных концернов рассказали нам о своих пристрастияхМенеджеры автомобильных концернов рассказали нам о своих пристрастиях, о будущем рынка и непреходящих ценностях...

–    В США Nissan Pathfinder продается уже два года, российская же премьера внедорожника состоится только сейчас. С чем связано его запоздалое появление в России?
–    В первую очередь автомобиль разрабатывался для рынка Соединенных Штатов Америки, но с самого начала это была глобальная модель. Однако для того, чтобы привести автомобиль в соответствие с требованиями российских покупателей и адаптировать его для российского рынка, нам было необходимо некоторое время. Кроме того, Pathfinder будет производиться в Санкт-Петербурге, поэтому нам потребовалось еще время на локализацию производства автомобиля и компонентов. Этим, собственно, и объясняется задержка по времени.

–    Тридцать Pathfinder уже произведено в Санкт-Петербурге, и половина из них гибридные. Неужели Nissan всерьез рассчитывает на успех гибрида и планирует продавать их столько же, сколько и бензиновых?
–    Если бы мы не были серьезно настроены, то не начали бы производство. Мы в компании уверены, что интерес к гибридным моделям повысится. В любом случае значительная часть продаж придется на автомобили с двигателем V6. Изначально бензиновая версия станет преобладать, но постепенно интерес к гибридам вырастет, и вот приблизительная оценка – это 10% от общего количества продаж. Если эта тенденция сохранится, то, безусловно, мы в случае необходимости будем готовы что-то предложить.

–    Актуальная сейчас тема – санкции, введенные против России. Как вы считаете, отразятся они как-то на продажах Nissan в нашей стране?
–    Что касается санкций, то очень сложно ответить на этот вопрос, потому что по ситуации на настоящий момент у нас есть заводы в России, и, учитывая уровень локализации производства, у нас есть хорошие предложения для российского рынка. Но поскольку политическая ситуация и возможные санкции непредсказуемы, прогнозировать сейчас, что может быть, невозможно.

–    Многих волнует вопрос, подешевеет ли Qashqai после того, как его начнут собирать в Санкт-Петербурге?
–    Я должен сказать, что ценообразование в большей степени зависит от ситуации на рынке. И поскольку у компании Nissan есть общий подход и общий стандарт качества для всех заводов в мире, ценообразование на конкретную модель зависит от обстановки на рынке, от ожиданий покупателя, и мы стараемся всегда предложить наиболее приемлемую, адекватную цену для данной ситуации. Комментировать то, как именно изменятся цены, пока слишком рано. А что касается производства в Санкт-Петербурге, то прежде всего хочется подчеркнуть, что локализация производства никак не отразится на качестве продукции.

–    Завершая нашу беседу, скажите в двух словах, в чем конкурентное преимущество Nissan перед другими марками.
–    Одну или две причины назвать сложно. Во-первых, Nissan всегда следует своей философии предлагать инновации, которые восхищают, и делать их доступными. Во-вторых, Nissan остается верен своим внедорожным традициям. Также компания старается предлагать россиянам автомобили, которые сделаны в России, для России, и максимально учитывать предпочтения российских покупателей. В любом случае автомобили дорабатываются с учетом особенностей российского рынка и предпочтений российских клиентов. У нас есть модели, которые присутствуют в модельном ряду в Европе, но кроме этого есть модели, которые созданы специально для России. Как видно, наша концепция созвучна с ожиданиями покупателей. В первой половине 2014 года мы были первым японским брендом в России, наша доля рынка растет, так что наш подход, очевидно, верный.

–    Напоследок личный вопрос, на него можно не отвечать. Ездите ли вы сами на Nissan каждый день? Если да, то на какой модели?
–    Да, я езжу на Nissan, и моя жена ездит на Nissan. Я вожу Nissan Leaf, а моя жена – Juke Nismo. Я езжу на нем каждый день по городу, отвожу своих детей в школу и так далее. Я очень доволен.




–        Легко описать любой бренд множеством длинных предложений. Но премиальные компании стремятся вместить свою идентификацию максимум в три слова. Вы уже достигли такой степени лаконичности или на полпути к ней?
–    Для полной характеристики Infiniti есть четыре термина. Эффективность, точность, страсть, провокация. Эффективность выражается техническими характеристиками, и здесь мы достойно конкурируем в верхнем сегменте. Точность проявляется в качестве. Страсть — это наша способность будить в клиенте чувства. Посмотрите на наши модели, это ведь не просто рационально построенные машины, в них есть эмоции! Провокация, в свою очередь, кроется в дизайне. Все наши новые модели вплоть до 2020 года будут иметь провокативный дизайн.

–    Разглядывая лица за рулем моделей Infiniti в Москве, я не могу уложить их в одну целевую группу. На какую аудиторию вы рассчитываете?
–    Поскольку мы хотим внести нотку провокации во всю нашу линейку, мы надеемся зацепить обеспеченных молодых людей в возрасте от 30 лет. У этой социальной группы свои правила жизни, и мы хотим стать их частью. Здесь есть определенные сложности, поскольку сейчас молодые люди предпочитают покупать те марки, на которых ездили их родители, но мы изменим этот тренд.

–    И каким образом?
–    Будем рубить общественное мнение пополам, на два лагеря – любящих нас и не любящих. Мы не намерены нравиться всем. Мы никогда не копировали немцев и не собираемся этого делать. К счастью, среди покупателей люксовых машин всегда найдутся те, кто ищет нечто, отличающееся от продукции немецкой тройки.

–    Как же быть с простым и понятным стремлением привлечь как можно больше клиентов?
–    Оно, естественно, тоже есть. Стать полноправным членом клуба luxury довольно сложно. Еще труднее удержаться. Там никто не ждет с объятиями, да и мировой рынок премиальных машин падает. Впрочем, в России он всегда на подъеме.






–    Вы представляете международную компанию с космополитическими ценностями. Однако корни у нее японские. Какой национальный посыл был заложен изначально и сохраняется в Lexus по сей день?
–    Марка Lexus необычайно открытая. Она не врет. Что я имею в виду? Именно то, о чем вы спросили. Японское наследие. Открытость и честность для японца сливаются в гостеприимстве. Именно гостеприимство – главная ценность марки Lexus, ее изначальная квинтэссенция.
    
–    Модели Lexus продаются на разных рынках. Нет ли проблем с «межкультурным диалогом»? Все ли одинаково воспринимают  ваши автомобили?  
– Дизайн наших моделей всегда встречал понимание в мире. Нам удавалось удовлетворить эстетические вкусы самых непохожих клиентов. Хотя предпочтения везде разные. В Японии любят все «мягкое» и улыбчивое, в Европе – агрессивное.

–    Мы считаем NX 200 звездой Московского автосалона. Как  создавалась эта прекрасная модель?
–    Мы изучали рынок и обнаружили интересный факт. В США покупателей Audi Q3 часто спрашивали: «Почему не купил Q5?» Владельцам Q5 в свою очередь приходилось объяснять знакомым: «Почему не Q7?» Мы сделали все, чтобы не ставить наших клиентов в подобное положение и отказались от планов сделать NX уменьшенной копией RX. В итоге у нас получился спортивный кроссовер с совершенно оригинальной внешностью и характером, рассчитанный на молодую аудиторию.

–    Почему вы пошли совершенно разными путями с Infiniti? Были определенные договоренности?
– Мы никогда не говорили с Infiniti на эту тему.





–    Что для вас красота?
–    Она может принимать разные формы. В частности, функциональность тоже в своем роде красива.

–    Дизайнер автомобилей должен опираться на что-то определенное...
–    В основе понятия красоты лежат пропорции. Это базис, которому мы в студии уделяем много времени. В принципе у каждого человека есть врожденное чувство пропорциональности. Если вы смотрите на предмет с нарушенными пропорциями, то вам становится не по себе. У особо чувствительных даже может заболеть голова. Физически неприятно.

–    Иными словами, у вас есть что-то вроде витрувианского человека Леонардо да Винчи, только с силуэтом  автомобиля?
–    Да, этот рисунок Леонардо хороший пример. Не нужно быть экспертом, чтобы оценить результаты нашей работы. Люди естественным образом чувствуют, насколько уместны формы автомобиля или, скажем, здания.

–    Насколько творчество дизайнеров вашей компании ограничивают инженеры и технологи?
    – Когда мы работаем над новым проектом, участвуют все – и технологи, и дизайнеры, и инженеры. Но последнее слово все равно за дизайнером. Бывают споры, однако мы жестко отстаиваем свои позиции.

–    Что вас вдохновляет?
–    Архитектура. Я восхищаюсь архитекторами Норманом Фостером и Франком Эйри. Мои любимые строения – музей Гуггенхайма в Бильбао, который изменил представление о современных зданиях, и виадук Мийо. Это был самый высокий мост в мире: высота одной из его опор – 341 метр (выше Эйфелевой башни).

–    Вы следите за модой или создаете ее?
–    Одни компании ищут свой путь на ощупь, угадывают моду. Другие создают то, что будет считаться красивым и через 20–30 и даже 100 лет. Выдающиеся изделия, такие, как, скажем, гаджеты Apple, отличаются вневременным дизайном. Именно это больше всего востребовано на мировом рынке, и это наш путь.