Skoda Oсtavia Scout нипочем российские дороги

Skoda решительно доказала, что Oсtavia Scout нипочем российские дороги. Потеряв девять колес, десять «скаутов» смогли за 16 дней добраться от Москвы до Владивостока – и мы вместе с ними.

Прямо с Красной площади, поскольку именно здесь чьей-то садистской рукой поставлена метка нулевого километра, через все возможные пробки в путь отправились десять экипажей. Международный пробег торжественно стартовал под барабанную дробь в исполнении полуголых женщин.

НЕТ, ЛУЧШЕ НА ЗАПАД
Москва–Владивосток. 10 000 км пути. Когда я вернулся, десятки людей подходили и спрашивали: ну как? За неделю я наловчился и выстроил несколько вариантов ответов. Например: «Страна большая; людей мало; земли много; непонятно чем народ занимается – у дороги продают только веники и китайские полотенца». Или: «В Самаре хороший пляж через весь город; на Урале красиво; в Западной Сибири неинтересно; Байкал – фантастика». И третья версия для тех, кто вопрошал на бегу: «Очень устал. Долго ехать».

Что может рассказать человек, который половину пути проспал на заднем сиденье, а другую половину провел сидя за рулем, вглядываясь в стоп-сигналы впередиидущей Oсtavia? На половине дороги, когда сдвиг часовых поясов становится откровенным, жалеешь, что маршрут проложен не на Запад. Каждый день в новом городе приходится вставать на час раньше по сравнению со столицей. Когда я попытался завтракать в три часа ночи по Москве, никакого удовольствия получить не удалось. Вот если бы мы двигались в Европу, то, напротив, вставали бы в обед, что, согласитесь, гораздо приятнее.


После Урала начинаешь путать названия городов. В одном из населенных пунктов, когда ночью нам приспичило заглянуть в супермаркет, мы даже спросили таксиста, где находимся. Он не ответил. Тогда мы условно посчитали этот город Челябинском (как и еще два-три населенных пункта далее по пути пробега). Единственное, что я помнил точно, так это, что я из пятого экипажа, потому что об этом постоянно напоминал руководитель пробега в рацию.

ЛОВИ ОБЛАКО
От Москвы до Самары путешественник не увидит практически ничего. Только памятник огурцу в Луховицах, какую-то засохшую гадость на стене пензенской гостиницы и развлекательный центр «Достоевский» справа от нее. Да еще поймет, что важнейшей транспортной артерией в одной из самых громадных стран на Земле служит узкая двухполосная тропа плохого асфальта. Из-за того, что это худое покрытие постоянно ремонтируют, кое-где вместо обочины сразу обрыв. Представьте ночью, когда справа черная дыра, а слева фуры, скорость 120 км/ч. По рации отчаянный вопль китайских журналистов: «Мы не можем так быстро, пожалуйста, остановитесь!» И в ответ от российских коллег: «Третий экипаж готов предоставить вам своего водителя, надо успеть на ужин!»


В Самаре уже веселее, есть на что посмотреть. Жигули, старые невысокие горы, в недрах которых пропилены километры железных дорог и бункеров, где в гигантских морозильниках хранятся стратегические запасы продуктов, призванные выдержать удар… А-а, кому нужны наши секретные морозильники? На самарском пляже гораздо интереснее, он большой, чистый и близок с любой точки города.

От Самары до Урала опять пустошь. Все туристы останавливаются у стелы на границе Европы и Азии. Стелу окружают мусорные баки и горы хлама. После Урала, на который действительно стоит посмотреть, дорога долго-долго спускается с возвышенности в Западно-Сибирскую низменность. Здесь на границе гор и равнины нас встретили большущие облака, плывущие как бы по земле (на самом деле мы сами были высоко над уровнем моря).

Если вам не повезет и облака пройдут мимо, дальше вплоть до Саян никаких развлечений не будет три дня. Мы ехали по Сибирской равнине, где ни справа, ни слева нет ни черта, когда неожиданно на дороге появился пешеход. Я даже крикнул: «Человек!» Попутчики одобрительно закивали. Следующие достойные досто-
примечательности – Саяны и Байкал, но описывать их не буду, сразу перейду к основной теме.


ГРАНИЦА МЕРЗЛОТЫ
Все участники пробега ждали участка между Читой и Хабаровском, куска бездорожья, где раньше тонули в реках, вязли в лесовозных колеях и вставали без бензина перегонщики праворульных автомобилей и джиперы-экстремалы. А сегодня оказалось, что «тошнить» 2500 км по «чита-хабаровскому» гравию с дырами и щедро рассыпанной скальной породой бесконечно уныло. Когда-то об этих сопках, где вплотную подходит граница вечной мерзлоты, писали сказки, теперь впору обложить их в три этажа: чего мы сюда поперлись?!

На самом деле граница цивилизации проходит не в Чите, а гораздо раньше, еще в Красноярске. Невозможно не заметить, как здесь пропадает сотовая связь, потом твердое покрытие, хороший бензин, магазины и желание ехать дальше. Хотя сначала весело. Асфальт перемежается грунтом, по которому ездили ракетовозы. Дальше появляются трамплины, где Skoda подлетает всеми четырьмя лапами, соединяя макушки задних пассажиров с обивкой потолка («Твою мать, ты что делаешь!» – «Да я не видел просто!»). Трамплины действительно заранее не разглядеть, хотя они есть в каждой ложбине ближе к Иркутску.


Skoda прыгала хорошо, почти без пробоев. За весь пробег я ни разу не чертыхнулся по поводу подвески. Автомобиль держал дорогу все 10 000 километров, и никакая, даже страшная на вид колея не могла лишить его управляемости. Редкие пробои были, но уже за пределами нормальной езды, когда сильно торопились – устали – были раздражены – все надоело – плевать на ямы.

С местным топливом «скауты» справлялись тоже неплохо. Сначала исчезли брендовые заправки и бензин подорожал на 50 копеек, потом на рубль, после на два. Затем у топлива появился сильный сероводородный запах, который, говорят, характерен для органических присадок, повышающих октановое число. Присадки, видимо, переливают, потому что 95-го нет, продают 96-й. Один раз мы заправились 92-м и разницы не почувствовали.

Местный 96-й отнял у двухлитрового двигателя концерна VAG около 15% мощности. Там, где раньше можно было ехать на четвертой передаче, теперь только на третьей, и то с трудом. На второй день бензиновой диеты загорелся «чек энжин» на одном из «скаутов», указывая на ошибку кислородного датчика. Но с нами был технический специалист, и он эту ошибку легко стер.


«ПУТИНСКИЙ» АСФАЛЬТ
Единственный пейзаж, который будет преследовать вас весь путь Чита–Хабаровск, – это пыль. Густой слой отвратительной пылищи закрывает все вокруг, если не отстать от впередиидущей машины хотя бы на 200 метров. Амортизаторы быстро перегреваются и перестают отрабатывать неровности, голос коллег в рации начинает дрожать в такт гребенчатому полотну. Эти утомительнейшие 2500 километров с зубодробительным покрытием в виде гравия, камня и ям – самые скучные и неприглядные за весь маршрут.

Мы шли отработанным местными водилами строем под названием «свинья перегонщиков». Так колонна, превращаясь в елочку, спасается от потоков пыли, держит хорошую скорость, чтобы не застрять здесь без йогурта, кока-колы «лайт» и Интернета.
Для движения «свиньей» ширины дороги как раз хватает, почти шесть полос (когда асфальт положат, их останется две), но идти быстро не значит приехать скоро. Это мы остро осознали, потеряв восьмое по счету колесо. Резина осталась цела, но расходным материалом оказались диски, не выдерживающие встречи с камнями. Десять посеревших Skoda с экипажами, измученными рысканьем глаз и криками «Встречка!!!» в черную дыру рации, потратили на эту дорогу двое суток. Повторять я бы не стал.

Один раз, словно оазис в пути, возник участок асфальта с пешеходными переходами, хотя люди там не ходят, и остановками общественного транспорта, которого здесь нет. Оказывается, все это сделано для Путина, который прилетал инспектировать строительство. Кусок асфальта так и прозвали «путинским».


«ПЯТЫЙ ГОТОВ»
А вот и Тихий океан. Во Владивостоке на заправке к нам подбежали два молодых человека и на фоне десяти капотов с шильдиками Skoda и лозунгами «Москва–Владивосток», перебивая друг друга, закидали вопросами. «Это у вас что? Пробег? Вы откуда? Из Москвы? А едете куда? Во Владик? Так вы из Москвы во Владивосток? А что это за машины? Шкода?» Затем любопытные парни заглянули внутрь и, расширив глаза, изменившимися голосами с совершенно неподдельным удивлением выпалили: «Механическая коробка???» Я искренне смеялся. Здесь МКПП в диковинку.

Обратно в Москву все десять машин поехали по железной дороге в закрытых вагонах (52 тысячи рублей за каждое место), а журналистов погрузили в самолет (40 тысяч рублей за билет). За девятичасовой перелет в Москву я успел четыре раза поесть, прочитать 300-страничную книгу, проследить, как напился один, а затем и второй коллега и как они после этого заснули, поговорить с прекрасной половиной самолета и написать благодарность экипажу. Я сильно устал, но… готов ехать снова. Где моя рация? «Пятый готов! Макс, ты слышишь?»*