Кругосветное путешествие Алексея Камерзанова. Первопроход

«Дорогой Адольфо, у нас есть особенное пожелание по будущему маршруту. Мы не просто туристы, приезжающие созерцать достопримечательности – мы путешественники и любители экстрима, поэтому на нашем пути должны быть настоящие приключения. Для этого у нас есть всё необходимое: подготовленные машины, снаряжение, отличная команда и желание испытать себя...» Так я описывал пожелания по Чаду, нашему гиду Адольфо.

В самом деле, проезжая по восточному побережью Африки мы недоумевали: зачем нам такие большие колёса, сенд-траки, лебёдки, лопаты и тросы, если мы всё время едем по асфальту? Да, были участки похожие на бездорожье. Однажды мы даже чуть не утонули во впадине Данакиль в Эфиопии, когда ехали по застывшей лаве. Но это скорее исключение, чем правило. Встречать бездорожье мы начали только на западе Африки. Прямо с Намибии! Апогеем стал Габон, с его размытыми глиняными дорогами. Но сейчас перед нами лежала совершенно иная стихия – пустыня Сахара. Именно здесь нам хотелось найти те самые непроходимые места. Итальянец Адольфо оказался настоящим авантюристом и любителем приключений, и полностью оправдал наши ожидания. На карте путь от оазиса Гоуро до деревни Ярда был просто нарисован карандашом. Никакой дороги и даже направления там не было. Нам предстояло пройти маршрут, о котором нет никаких достоверных данных.

В Гоуро к нам в машину забрался сухонький старичок, весьма преклонного возраста. «Нужные нам места знают только два человека: этот старик и ещё один житель деревни, но он слишком стар, чтобы ехать. Когда этих людей не станет, никто не узнает, как проложить путь в этом направлении» – сказал мне Адольфо. Выяснилось, что присоединившийся к нашей команде старик, раньше водил здесь караваны.

Выехав из Гоуро, мы сразу свернули с дороги и начали петлять среди дюн. Наш итальянец был верен своему главному правилу: не ездить после заката и уже через час среди дюн был установлен лагерь. Столетиями ветер заботливо обрабатывал эти хрупкие конструкции, награждая их волнистыми узорами и резкими обрывами. Как только солнце ложилось на горизонт, у нас появлялась возможность побродить босиком по бархатным дюнам, оставляя глубокие мягкие следы, или спокойно полежать на песчаном склоне, просевая песчинки между пальцев. Завтра ветер сотрёт следы нашего пребывания и всё будет так, будто нас здесь никогда и не было. Ночь была очень жаркой. Приходилось каждые два часа обрызгивать себя водой, иначе снились кошмары. Всю энергию солнца, полученную днём, песок отдавал нам. За ночь я выпил больше двух литров воды.

С утра мы старались заполнить все доступные ёмкости чаем: термосы, кружки, походные шейкеры. Горячий чай с лимоном и ложечкой мёда, был лучшим напитком пустыни и как правило заканчивался уже к обеду. После приходилось пить обычную воду, которая нагревалась до температуры окружающей среды, если, конечно, не пристроить бутылку под слабую струю кондиционера. Сложные пески начались почти сразу. Важно было не терять темп. Мы старались идти след в след на максимально возможной скорости. Остановившийся тут же застревал! Мы тянули, откапывали, толкали. На небольшом перевале мы выбрали место потвёрже и остановились. Наш престарелый проводник едва мог передвигаться. С помощью переводчика Али он выбрался из машины и встал на край скалы, после чего долго всматривался вдаль. Али спросил его о чём-то, но старик только покачал головой...

Машина Адольфо отправилась на разведку. До следующего перевала было не больше сотни метров. В обычной жизни я пробежал бы это расстояние за минуту, но сейчас, на почти пятидесятиградусной жаре, любая активность становилась пыткой. Запустив коптер я дистанционно наблюдал за тем, что происходило с той стороны перевала. А там было на что посмотреть! Машина Адольфо стояла почти на самом верху, а сам он пешком возвращался после разведки бархана. Сев за руль, Адольфо начал движение. У меня перехватило дыхание! Угол наклона влево резко увеличивался, и машина начала опасно крениться. Я услышал стук своего сердца... Дело в том, что точно такую же историю я видел в Иране, когда внедорожник сначала наклонился, а потом сорвался вниз и несколько раз перевернулся, скатываясь с бархана. «Крузер» нашего проводника продолжал крениться. Ещё мгновение и он упадёт на бок, а потом перевернётся на крышу и ударится о скалы. Это падение может полностью изменить ход поездки... Но опытный Адольфо в последний момент догадался сбросить газ, и машина буквально повисла в хрупком равновесии. Наши ребята мгновенно сориентировались и забрались на правый борт, добавив несколько сот килограммов живого веса. Теперь итальянец подкапывал машину, а спасатели гроздьями висели на одном из бортов. Живой противовес сработал! Машина нехотя повернулась и вскоре съехала с высокого бархана.

По одной, под наблюдением штурманов, машины спускались с песчаной возвышенности. Делать это приходилось очень медленно и аккуратно. Чуть сильней разгон, неправильный поворот руля, и ты окажешься на боку. Впереди песок заканчивался и начинались огромные каменные поля. Скоро мы поняли, что бояться нужно было вовсе не песка. Да, в нём можно застрять, закопаться, но рано или поздно из него всё равно выберешься. Другое дело – каменные поля, напоминавшие куски лавы, похудевшие под воздействием ветра и песка, превратившиеся в грозное оружие пустыни. С виду камни казались лёгкими и очень хрупкими, они буквально ломались в руках. Но многолетняя заточка сделала их края острыми как бритва и началось самое неприятное: в мягкие от жары колёса, как в масло, стали впиваться острые края камней. Первым остановился Адольфо, получив боковой порез переднего колеса. Заделать такую пробоину с помощью ремкомплекта практически невозможно, даже городские шиномонтажи берутся за них неохотно. Выручить может только замена колеса. У нас по две запаски на машину, но такими темпами они быстро закончатся, поэтому надо быть предельно осторожными.

Как герои древнегреческих мифов мы пробираемся медленно и внимательно, подмечая все острые края. Лучше наехать на камень, чем пройти его по касательной. На душе тревожно – слишком уж много здесь камней. Трудно долго находиться в таком напряжении и просчитывать все комбинации. Вдруг, из открытого окна раздалось шипение. «Нет, нет, нет! Только не это!» – кричу я и выпрыгиваю из машины. Увы, в заднем правом колесе торчит большой осколок, а воздух из него со свистом улетает в африканские небеса. Замена превращается в целое представление. Машина разогрета палящим солнцем Сахары и даже инструменты, мирно лежавшие под задним сидением, обжигают руки. Тяжелей всего установить домкрат, потому что снизу всё тоже пылает жаром. Любое случайное прикосновение к кузову оставляет лёгкий ожог. Не зря у местных все машины только светлых оттенков. Но мы из России, где основной цвет чёрный, и мой «Хайлакс» в таком климате просто катастрофа. Пока мы были заняты заменой, по рации пришло сообщение, что ещё одна машина встала.

Оставшаяся часть дня превращается в качели: сначала глубокий песок и барханы, по которым мы мчимся на скорости, потом каменные поля, где мы стараемся проползти через камни, обливаясь потом, ведь кондиционеры на такой скорости почти не работают. К тому же, мы сталкиваемся с дилеммой, стравить давление до одной атмосферы, чтобы не тонуть в песке, или наоборот – поднять до 2.5, чтобы не резать колеса? На высоком давлении ехать почти невозможно. Даже мои, самые широкие в команде шины, утопают в песке, а на одной атмосфере боковая часть режется «на ура». В итоге, мы выбираем золотую середину – 1.6-1.8 атм.

Казалось, этот день не закончится никогда, но после пяти часов солнце стало клониться к закату. Адольфо нырнул в очередной распадок и остановился у высоких дюн. Впереди начинался скальный коридор шириной тридцать-сорок метров, заполненный песчаными дюнами, наметёнными поперёк нашего движения. Нужно разведать путь и постоянно подстраховывать друг друга. Протоптав ногами спуск, Адольфо двинулся вперёд. Мы медленно, один за другим, входили в залитый солнцем гигантский коридор. Здесь нам и придётся ночевать. Впереди простирались сотни метров дюн. Похоже, мы оказались в песчаном мешке. Сможем ли мы вынырнуть из него завтра? Адольфо, будто прочитав мои мысли, попытался выскочить наверх, по следам въезда, но застрял на полпути. День был тяжёлым, но хотелось узнать, что предстоит преодолеть завтра. Заглушив машины и оставив экипажи отдыхать, мы отправились на разведку пешком.

Качество песка было разным. Где-то мы вязли, а где-то можно было бежать как по стадионной дорожке. Вырисовывался план: пеший штурман протаптывает участок пути, по которому едет авангард. Остальные встают на его след и двигаются за передней машиной. Сложнее всего будет на перемычках дюн. Здесь нужно подкапывать и обваливать песок, но в целом, проехать удастся. Пока не стемнело я поднял коптер, и отправил его в самый конец коридора, который согласно данным GPS простирался на тысячу метров, а за ним начиналась долина. Я поднял аппарат ещё выше и увидел слева и справа такие же коридоры, но наш был самым широким. «Что там видно?» – проскрипел знакомый голос. «Это будет непросто, Адольфо, но думаю мы пройдём», – поделился я своими соображениями с гидом. «Хорошо, подготовлю спутниковые снимки, и мы ещё раз оценим маршрут», – сказал он и ушёл за ноутбуком.

Никто не ставил палатки, все просто лежали на песке. Пожалуй, это был самый изнурительный день, а короткий промежуток до темноты, той самой наградой, которая хоть как-то компенсировала затраченные силы и эмоции. Мы лежали молча и каждый думал о своём. Тишину нарушил Адольфо. Он принёс ноутбук, открыл навигационную систему QuoVadis со снимками из космоса, и мы начали рассматривать место, в котором оказались. Мы ещё рассматривали снимки, когда Адольфо удивил всех подключив двухкилометровые карты русского Генштаба. На них были обозначены названия всех окружающих вершин. Дорог здесь не было. За бесконечными коридорами виднелись единичные деревни, куда нам и нужно было попасть. Местный проводник не мог вспомнить ничего стоящего. Видимо с тех пор, как он водил здесь караваны, прошло слишком много лет. 

Тем временем стемнело. Загудела газовая плита, загремела посуда, началось приготовление ужина. Пока все обсуждали последние приключения, я поднялся на бархан и прошёл сотню метров по нетронутому, едва тёплому песку. Здесь я выключил фонарь и поднял глаза к яркому звёздному небу. Мы были где-то в центре Сахары, вдалеке от людей и цивилизации. Я сидел в тишине на огромном песчаном бархане и рассматривал звёзды. Когда-то, в мечтах, я представлял, как вот так вот буду сидеть ночью, в середине пустоты, и просто глядеть наверх, ощущая себя песчинкой в этой бескрайней Вселенной. В этот момент я был счастлив как никогда...

Самый трудный день

Встать нужно было в четыре и стартовать в половине шестого, пока песок холодный, не слишком вязкий и не обжигающий. Дорога будет долгой. Телефон экрана вспыхнул, ярко осветив палатку. На экране 3:58. Я проснулся за две минуты до будильника. Снаружи темно. Где-то за каменной грядой начинал брезжить рассвет. Лагерь постепенно наполнялся звуками и мерцанием фонариков. С первыми лучами солнца мы закончили завтрак и были готовы к приключениям. Адольфо, любитель нарушать своё же правило стартовать вместе, на полном газу взлетел наверх. Мы ещё складывали вещи, а он уже откапывал свой застрявший внедорожник. Это развеселило и напомнило о вчерашнем решении тщательно изучать траекторию. Выстроившись в очередь, мы начали взбираться на барханы и по протоптанному следу штурмана двигаться вперёд.

Вопреки ожиданиям, дальнейшая езда получилась динамичной. Головной экипаж сначала проходил пешком маршрут до следующего бархана, выявляя места, которых стоило опасаться, и натаптывал ногами проезд. Потом возвращался в машину и на хорошей скорости проходил участок. За ним следовали остальные, а я замыкал колонну. Особенно трудно было преодолевать смычки между дюнами, на хорошей скорости спускаясь с одной и тут же взлетая на другую. Зрелище было невероятным, и я поднял коптер. Передо мной открылась эпичная картина длинного узкого ущелья, сформировавшегося из осадочных пород и щедро засыпанного золотистым песком. На фоне этого грандиозного творения природы, мы были едва различимыми точками, которые карабкались с одной горки на другую. От осознания масштаба у меня перехватило дыхание, но любоваться было некогда. Адольфо откопался и теперь шёл в конце колонны. Самым сложным участком оказался спуск с последней дюны. Здесь груда песка примыкала к скале и требовалось очень аккуратно пройти левыми колёсами по песку, а правыми по камням. Первым вызывался темпераментный итальянец. Ему, на самой лёгкой машине, это было проще, чем остальным. После прохождения скалы нужно было вывернуть колёса так, чтобы машина стояла максимально ровно и аккуратно спуститься вниз. Наконец, мы поднялись на последний бархан коридора и не веря своему счастью выехали в долину.

«Это, вообще, что?» – мы удивлённо вертим в руках причудливые камни. Некоторые из них по форме напоминают готовые вазы или фрагменты каменных труб. Скорее всего, это псевдоморфозы – древние растения, в которых произошло замещение растительной структуры минералами, с сохранением внешних форм. Это поразительные штуки! Они настолько необычны, что мы решаем прихватить парочку, хотя пока не знаем, как их повезём. Похоже, это был какой-то гигантский бамбук, с толстым полым стволом. На другой форме несколько бамбуковых стволов срослось вместе. Сколько тысяч, а то и миллионов лет назад это случилось?  Две из них мы всё-таки довезём до самого дома.

И вновь пески чередуются с каменными плато, но если по песку можно ехать по следам впереди идущих машин, то с каменными участками гораздо сложнее. Достаточно на минуту отвлечься, как передняя машина оказывается в сотне метров от тебя. А как она туда доехала – нужно догадаться. Обиднее всего, когда преодолев трудный участок мы спускаемся через расщелины, задевая порогами камни, а в конце просто разворачиваемся, потому что маршрут оказался тупиковым. Так проходит час за часом.

Солнце в зените и нещадно жжёт всё вокруг. С десяти утра на термометре плюс пятьдесят и эта цифра не меняется до вечера. Пытаемся устроить привал под выпирающей скалой, но здесь нагрето как на сковороде и никуда не деться от всепроникающей жары. Неожиданно Адольфо садится в машину и молча уезжает, лавируя между скалами. Проходит полчаса. Экипажи жарятся в машинах, проклинают итальянца и никак не могут понять, когда он вернётся. Ещё через полчаса Адольфо возвращается и объясняет, что всё это время искал дорогу. Я с трудом удерживаю команду от расправы – сейчас точно не время заниматься разборками.

Мы змеёй петляем между каменными плато, скалами и песчаными дюнами. Тяжелей всего там, где много камней. Когда их нет, мы ориентируемся по следам проводника, идём строго по отпечаткам его протектора. Перспективы просматриваются плохо – любой следующий коридор может также оказаться тупиковым. Так проходит ещё несколько часов. «Ребята, ура! Дерьмо! Мы видим много верблюжьего дерьма! Значит где-то рядом посёлок», – ликует рация.

Напряжение спадает, кажется, мы выехали. На горизонте виден оазис с соломенными домиками. Наверное, такую же радость испытывали караваны, добираясь после многодневного пути до оазиса. На краю деревни, около пальмы, две небольших лужицы глубиной по колено – одна почище, другая погрязнее. «Из этой мы пьём, а в этой моемся» – объясняет нам абориген. В той, что для питья, на дне видны водоросли. Из неё мы черпаем воду ведёрком и поливаем друг друга. После нечеловеческой жары мы просто не можем остановиться. Я выливаю на себя одно, второе, третье ведро. Надеваю майку и обливаюсь в одежде, чтобы сохранить хоть на какое-то время драгоценную влагу.

Пока происходит эта вакханалия, я наблюдаю за одним из местных. Он одет в светло-голубую традиционную одежду, на голове белый тюрбан. Но что он делает? Присмотревшись я понимаю, что он намыливает и стирает свою одежду прямо на себе, не снимая. Выглядит это так, будто человек отправился в душ, но забыл раздеться.

Деревня оказывается совсем небольшой. На всех доступных картах мы не смогли обнаружить о ней никакой информации. Осталось посмотреть на картах генштаба. Но в любом случае, это глухая глухомань! Связи тут нет, электричества, разумеется, тоже. Только кое-где стоят генераторы. В конце посёлка есть колодец, где с разрешения старейшины мы набираем воду. Глава деревни слушает наш рассказ (ему переводит Али) и качает головой. Оказывается, по нашему маршруту несколько лет назад пытались проехать трое местных. Они пропали! Ни машину, ни смельчаков так и не нашли. Это не удивительно, барханы всё время передвигаются, и за несколько дней могут похоронить и машину, и людей.

Топлива на продажу в этой деревне нет. Жители машут рукой, советуя спросить в следующем посёлке. Разбиваем лагерь на окраине, под пальмами. Хочется просто расслабиться, ведь денёк был очень непростым.

Что-то касается моего лица. С трудом разлепив глаза я взглянул на часы – три часа ночи. Палатку нещадно гнёт и ломает ураганный ветер, засыпая палатку дождём из песка. Пока мы лежим в палатке опасности что её унесет нет, но всё что осталось без надлежащего крепления, уже наверняка улетело. Я накрыл полотенцем лицо, чтобы защититься от песка, укрылся и постарался уснуть.

Утром ветер не унимался, гнул пальмы, ломал палатки, поднимал облака песка и валил с ног. Пришлось завтракать в машинах и собирать вещи, чтобы их не унесло. По словам Адольфо, до следующей деревни мы поедем по дороге, откуда повернём на Эми Кусси. Но, к сожалению, наш итальянский друг ошибся. Как только мы покинули деревню, перед нами вновь во всей своей красе предстала Сахара: пески, камни, снова пески. И ничего похожего на дорогу!

С утра мы немного подкачали колёса, ведь сегодня должна быть дорога, но увидев происходящее, снова спустили их до привычных 1.6 атмосфер. Скоро обнаружилось, что сделали мы это напрасно – сегодняшние камни были больше, острее и агрессивнее. Ругнувшись, мы снова начали качать. На жаре компрессор делал это нехотя и постоянно перегревался, а выходить без очков вообще не стоило, потому что песок мгновенно залеплял глаза. В общем, приключения продолжались.

С самого утра начала троить одна из машин. Очевидно, что проблема была в топливе. Через несколько часов мы въехали в следующую деревню. Ветер продолжал мести с прежней силой, поэтому выходить из машин не хотелось. Каждое открытие дверей, приносило ещё одно ведро песка в салон. Ожила рация: «В этой деревне нет топлива. Едем дальше». Хорошие новости! Мы продолжили марафон по песчано-каменному маршруту.

В следующей деревне топлива тоже не оказалось, зато был колодец, в котором мы пополнили запасы воды. Нужно было решать куда повернуть: на север, к Эми Кусси, до которого день хода, или на юг, в сторону Файя Ларджо. «Нам понадобится не меньше 150 литров топлива на машину» – предупредил Адольфо. Но у нас было по 80-90, с учётом всех запасов. Ведь мы рассчитывали на дозаправку. Взвесив все «за» и «против», мы направились в сторону Файи. Конечно, у нас была условная цель – подножье потухшего вулкана Эми Куси. Но до самого вулкана от подножья очень и очень далеко. Чтобы увидеть давно потухший кратер, нужна была ещё недельная поездка на верблюдах. Значит, в Файю! Там будем заправляться и чиниться.

На Файю

Айн Галака обозначена ещё на карте путешествий Гюстава Нахтигаля (1834-1885). Это оазис, где есть пальмы, высокая трава и даже небольшой ручеёк. Для Сахары – большая редкость! А для нас большая радость. Кажется мы покинули песчаный плен и вот-вот выберемся из Сахары. Отсюда до Файи буквально день хода. Но одна из машин работает всё хуже и уже не хочет заводиться. Адольфо молча протянул нам баллончик с дезодорантом. Оказывается, если в момент старта брызнуть из него в воздушный фильтр – автомобиль заведётся. Пробуем. Работает!

Дорога лежит среди дюн. Через полчаса пути один «Хайлакс» останавливается. Двигатель работает, но не хочет развивать больше полутора тысяч оборотов. Адольфо берёт его на буксир и не торопясь тащит за собой. Сегодня дорога видна, но иногда наезженный путь уходит под бархан. Они перемещаются с большой скоростью и перекрывают недавно наезженные дороги. В одном из оазисов мы пытаемся разобраться в причине поломки и первым делом меняем топливный фильтр. Результат обескураживает – машина вообще не заводится! После многочисленных бесплодных попыток, решено поменяться всеми фильтрами с другим «Хайлаксом». Невероятно, но теперь обе машины работают, и мы движемся вперёд! Сложности начинаются там, где барханы заметают дорогу: по карте всё чисто, но по факту – покрыто песком. Опять глохнет машина и теперь тяну её я. Уже к вечеру мы въезжаем в Файя-Ларджо.

Неожиданности в Файя-Ларджо

Откуда-то из кустов выбегает военный и жестом приказывает остановиться. Адольфо как всегда умчался вперёд и нам приходится вызывать его по рации. У него в машине лежит заветный Order de mission, являющийся разрешением для нашего путешествия. Его нужно предъявлять на всех постах контроля. До прихода французов это поселение называлось просто Фаей. После гибели французского офицера Этьена Ларджо, стали использовать двойное название. Особую важность этому пункту придаёт наличие аэропорта со взлётной полосой, способной принимать большие самолёты. Причём, как гражданские, так и военные. Для французской армии, имеющей пятитысячный контингент в Чаде, это так называемый аэропорт подскока.

Сам городок представляет собой большую деревню, где даже на центральной улице нет асфальта, зато на развилках дорог красуются неуклюжие подобия стел. Улицы узкие и песчаные, того и гляди застрянешь. Здесь нет строений выше двух этажей, а вдоль дороги тянутся однообразные домишки, в которых размещаются магазинчики, конторки, ремонтные мастерские, кафе, кальянные и даже ювелирные лавки. На рынке, у обочины, мы накупили фруктов, овощей и свежих багетов, а потом поспешили в полицейский участок, чтобы пройти традиционную регистрацию.

Сегодня мы ночуем на территории Красного креста. Судя по всему, кто-то пытался создавать здесь туристический бизнес. Во дворе стоит большая цистерна с водой, современный туалет, а рядом помещение на шесть комнат. Правда, в туалетах нет воды, а в комнатах песчаный пол. В розетках нет электричества, а водонапорная бочка пуста. Но нас это нисколько не удивляет. Это же Африка! Неторопливо наслаждаясь «цивилизацией», мы установили палатки прямо в центре двора. Задание на завтра: диагностировать и починить машины. Только после этого можно ехать дальше. От Файи до Нджамены около тысячи километров по впадине Боделе. Подъём назначен на шесть утра, на час позже обычного...

Бах, бах, бах! – послышалось снаружи. Громкий настойчивый звук повторялся до тех пор, пока кто-то не открыл ворота. На часах половина шестого. Здесь встают вместе с солнцем и с ним же ложатся. «Не могли бы они стучать потише» – подумал я сквозь сон. До подъёма оставалось добрых полчаса, но поспать так и удалось. Меня разбудил Адольфо: «Алексей вставай, здесь полиция! Требуют наши документы». Да что ж такое!? Вчера мы специально заезжали в местную полицию и официально зарегистрировались. Чего ещё нужно? Но гид был непреклонен. Я медленно начал выбираться из палатки, проклиная непрошенных гостей. Протерев глаза, я опешил: весь наш лагерь был окружён военными с оружием в руках...