«Jingle Bells, Jingle Bells, Jingle бардык жол...» Бишкекское радио удивляет не меньше самой страны

Никогда не слышали песенку Jingle Bells по-киргизски? «Jingle Bells, Jingle Bells, Jingle бардык жол...» Прозвучавшая по бишкекскому радио, она стала первым светлым пятном на фоне тёмного сознания, холодного и хмурого утра

Непривычно ранний, затемно, подъём (встали мы в семь, значит, в Москве в это время было четыре) – и сразу за руль. Какие уж тут улыбки и какое тут счастье! Квадратно-гнездовой утренний Бишкек, уличное движение в котором напоминает флуктуацию молекул, бесчисленное количество стареньких маршруток, встречные зачем-то с дальним светом, автобусы, пешеходы, бессмысленно долгие светофоры, и всё это непрерывно светит, мигает, сигналит. Нервная очередь на бензоколонку BP (Bishkek Petroleum). Рождественское утро в Бишкеке. С ума сойти! Особенно спросонья. Конечно, если человек до этого всю жизнь ездил по Москве, то привыкнуть к любой городской ситуации ему, в принципе, легко, но на это нужно время, и не двадцать минут, как у нас. Короче говоря, мы вздохнули с облегчением, когда наша колонна наконец-то выбралась за город. Вздохнули, огляделись и прибавили газу. Вот тут-то как раз по радио и случился «Jingle Bells, Jingle Bells, Jingle бардык жол!». И кривая настроения понемногу потянулась вверх.

От Бишкека до Балыкчи (по-русски – Рыбачьего), первого посёлка на Иссык-Куле, порядка 180 километров. Теоретически хорошим ходом да на хорошем автомобиле это расстояние можно покрыть часа за полтора-два. А первая экспедиция Семёнова-Тян-Шанского, между прочим, шла к озеру двадцать один день, с невероятными трудностями и потерями. Природа сразу поняла свои перспективы и словно не хотела пускать к себе цивилизацию. Насылала на путешественников снега, дожди, грады, ураганы, волков, медведей – в общем, сопротивлялась, как могла, вплоть до применения нечистой силы. Большая часть пути пролегает по Боомскому ущелью, в котором, по легенде, обитает злой дух Боом. Вот этот Боом и кошмарил несчастного Тян-Шанского и его казаков до самого Иссык-Куля. Может, именно поэтому долгое время не могли и шоссейную дорогу туда проложить – ещё лет пять назад это был опасный двухрядный серпантин сомнительного качества. Сегодня же здесь прекрасное скоростное шоссе, на славу сработанное китайцами, два ряда в каждую сторону, с отбойниками по обочинам и в середние. Параллельно шоссе через ущелье тянется одноколейная железнодорожная ветка, с невероятным трудом построенная комсомольцами и зэками в 1948 году. Содержать её дорого, поэтому работает она только в летнее время.

Лошадь для киргиза больше, чем лошадь. И уж тем более больше, чем автомобиль

Здесь до сих пор встречаются первые степные внедорожники – верблюды

Но наш Touareg как крейсер – ему непогода нипочем. Только рокочет трёхлитровый дизель, амортизаторы отрегулированы на «комфорт», климат на 22 градуса, высотомер с каждым пройденным километром отдаляет нас от уровня моря, бесконечной серой лентой убегает из-под колёс дорога. Первый солнечный луч брызнул светом из-за горных вершин на корму впереди идущей машины и раскрасил пейзаж вокруг. Красотища! Где-то мне уже приходилось наблюдать похожие краски... Вспомнил! Это было в Марокко, в Атласских горах. Очень похоже, особенно горные хребты красного цвета вокруг. Тот, кто проезжал от Иркутска до Байкала, должен меня понять. Там, в районе Култука, с высокого серпантина открывается потрясающий вид на Байкал, и бесконечная водная гладь могучего озера предстаёт во всей своей красе. Даже у бывалого путешественника захватывает дух. Но каким же разочарованием наполняется душа, когда предвкушение не оправдывается! Никакого вида. Никаких потрясений. Никакой большой воды. Ущелье расступилось, и мы просто въехали в посёлок Балыкчи, внешне напоминающий советский колхоз. Озеро проглядывает из-за домов узкой серой полоской. Фигура Ленина на площадке перед заброшенным ДК, затёртые лозунги, ветхие транспаранты – словно мы на машине времени перенеслись в конец эпохи застоя. Ржавые вазовские «двушки», гнилая сельхозтехника на обочинах. Деревьев почти нет, снега тоже, несмотря на декабрь. Под ногами жёлтый крупный песок, мутными коричневыми силуэтами на фоне высокой сухой травы – многочисленные коровы. 1609 метров над уровнем моря. Грустно. Но всё равно интересно!

Во время путешествия нам достались и каменистые дороги, и крутые склоны,
и неважное топливо. Но все, как один, доехали

Закон джунглей в степи работает на все сто. Первый в колонне
дышит чистым воздухом. Остальные – пылью

Иссык-Куль – это огромная чаша между двух хребтов Северного Тянь-Шаня. Длина озера – 180 километров, ширина – 60. В него впадает порядка восьмидесяти мелких рек и не вытекает ни одной, поэтому вода в Иссык-Куле солоноватая. Наибольшая глубина – 702 метра, это шестое по глубине озеро в мире. С озером связано много исторических легенд. Три из них наиболее любопытны. Первая: армянский монастырь на дне озера, в котором покоится прах апостола Матфея. Вторая: очередные сокровища Чингисхана, спрятанные там же, на дне. И третья: находящийся чуть восточнее Иссык-Куля перевал Санташ, сложенный из камней воинами Тамерлана. Согласно преданию, великий хан перед походом в Китай приказал каждому воину положить в одно место по камню, а вернувшись – поднять его. По оставшемуся на земле количеству камней можно было судить о числе павших. Красивая история, но, как известно, в Китай Тамерлан никогда не ходил, он только собирался это сделать. Что же касается легенд о затопленных городах, то они основаны на вполне реальных фактах. Подводные раскопки доказали существование древних поселений в прибрежной зоне, что наводит на мысль о том, что когда-то очень давно, задолго до появления здесь кочевых племён с Урала, на берегах киргизского озера обитала высокоразвитая цивилизация или даже предцивилизация. Но главная задача подводных учёных-археологов на сегодняшний день – это поиск могилы апостола. На остальную ерунду они почти не отвлекаются.

Уникальность Иссык-Куля и его окрестностей в том, что здесь на небольшом, в общем-то, пятачке земли представлены практически все природно-климатические зоны и ландшафты, от пустыни до вечных снегов. Берега озера в основном песчаные, и в этих огромных песчаниках за многие тысячелетия весенние горные потоки вымыли настоящие каньоны. Такие, например, как каньон «Сказка», в стенах которого ветры выдули причудливые фигуры и целые архитектурные ансамбли. Выше песчаников озеро опоясывает как бы полоса степи, наиболее пригодная для жизни. В этом условном поясе находятся почти все населённые пункты вокруг озера. И уже оттуда поднимаются в горы ущелья. Внизу широкие, лесистые, с обязательной речкой посередине, а чем выше, тем больше они сужаются, тем отвеснее поднимаются с двух сторон скалы, и так через альпийские луга до вечных снегов, почти до высоты в пять тысяч метров. Ландшафты поражают разнообразием, и не зря вначале я сравнивал увиденное с Марокко. Да тут не только Марокко, тут тебе и Аризона, и Сахара, и Танзания, и Австралия – никуда и ехать не надо.

Умиротворяющее безмолвие. За водной гладью Иссык-Куля
возвышается стена гор со снежными вершинами

Разнообразие здешних видов завораживает. После цветущих лугов дорога
неожиданно уходит в настоящий песчаный каньон

Впрочем, оказалось, что надо. Первый наш «спецучасток» – проезд по каньонам до берега озера. Не скажу, что этот этап потребовал от пилотов какого-то супервнедорожного умения, но автомобили всё-таки пришлось поднять пневматикой в самое верхнее положение и особенно не спешить, переезжая обрывистые берега высохших ручьёв. При этом главным нашим врагом была пыль. Густая, плотная, повисшая в безветренном воздухе. Нас спасал только салонный фильтр, а так прямо хоть дверь не открывай, даже на остановках. Но куда деваться, приходится, и тогда на зубах моментально появляется противный скрип, а волосы и одежда становятся пепельными от неоседающей взвеси. Зато настоящей наградой за перенесённые неприятности стал берег озера. Широкая озёрная гладь, окаймлённая далёкими снежными вершинами, прозрачная под ярким солнцем, чистейшая вода, крики чаек, умиротворяющие ленивые всхлипывания прибоя, лёгкий бриз, поднимающий рябь. Можно закрыть глаза и представить, что ты где-то на западной оконечности Майорки, за спиной кипит цвет миндаля, шуршит на ветру сухой вереск, а вечером тебя ждут мидии в чесночном соусе и молодое белое вино... Подошёл поближе к берегу, зачерпнул полную ладонь и с удовольствием протёр присыпанное песком лицо прохладной и солоноватой водой...

Нести службу на перевале легче, если в жёнах у тебя знахарка-ворожея.
Импровизированный пост МЧС и его вечный дежурный всегда на связи

Кстати о цивилизации. Её здесь практически нет. Иссык-Куль по кругу опоясывает автомобильная дорога, на которую, как редкие бусины, насажены посёлки. Все они представляют собой этакий подмосковный Дедовск конца 1980-х, с преобладающим частным сектором. Многоквартирные дома истерзаны и, похоже, не ремонтировались никогда. Часто вдоль дороги попадаются брошенные пансионаты и пионерлагеря, огромные запущенные территории за покосившимися бетонными заборами, корпуса с пустыми глазницами окон, ржавые металлические скульптурные композиции, посвящённые пионерии эпохи развитого социализма. И это уже не Дедовск. Это больше похоже на Припять. О том, что мы уже в ином времени, напоминают здесь только свеженькие газпромовские заправки, которые на общем фоне выглядят архитектурой в стиле хай-тек. И тем более странно смотрятся рядом с ними обветренные местные скотоводы в хламидах, пропитанных запахом кизячного дыма, насыщенный аромат которого плохо сочетается с ароматами мыла и гигиенических салфеток, разложенных на полках. Понятно, что денег в этой части мира не было и нет. При этом местные граждане вовсе не выглядят удручёнными – всюду улыбающиеся лица, доброжелательные взгляды. Быт их давно устоялся, и они, в принципе, им довольны. И приятно, кстати, что почти все киргизы – от мальчишек до стариков – хорошо говорят по-русски. Русский – второй государственный язык в стране. А какая здесь приятная и многочисленная детвора! В этих местах, чуть повыше от озера, уже минусовая температура и лежит снег. Ребятишки катаются на маленьких саночках, стоя на коленях и отталкиваясь специальными палками. Те, кто постарше, видимо, за неимением скутеров передвигаются на шустрых бурых осликах. Ослики-скутеры наряжены в специальную, как бы безопасную «детскую» сбрую, основой которой служит стальная пластина, проходящая под брюхом животного, но и она, к сожалению, не спасает наездников от падений.

Киргизия – это все четыре сезона в течение пары часов движения.
Только что был песок и камни, и вот он – настоящий снег

Горы – вот основная ценность местной природы. По времени мы поднимались по ущелью вверх всего ничего, примерно, час. Сначала это была просто запорошенная снегом грунтовка. По мере подъёма снега становилось всё больше и больше. Где-то на двадцатой минуте подъёма Touareg уже пробирался по снежному коридору высотой по крышу. Работал только полный привод. К сожалению, мы не вывели на центральный экран альтиметр, но, по общему мнению, мы забрались на высоту около четырёх тысяч метров. Безумное солнце, яркий, режущий глаза белый снег, захватывающая панорама гор-исполинов, тысячеметровые пропасти, закрытые синей тенью вершин, мученически визжащие на двадцатиградусном морозе покрышки. Дышится в горах трудно. Даже короткие пробежки вокруг машины даются организму с большим трудом. В общем, жестокая одышка не способствует активным передвижениям на такой высоте. Остаётся только неторопливо прохаживаться вдоль нашей колонны, наслаждаться абсолютной тишиной каменных исполинов, жмурясь даже сквозь тёмные очки, рассматривать далеко внизу голубую полоску озера и подкармливать местного лопоухого щенка печеньем из сухпайка.

Владельцем щенка оказался старик-киргиз, исполняющий на перевале обязанности МЧС. Говорит, что хоть с дороги и убирают снег каждый день, но небольшой буран или, чего доброго, обвал заносит автомобиль по крышу за считанные минуты – приходится выручать. У него здесь добротный тёплый дом, вместительный гараж со служебным вездеходом, мастерская и щенок. Тут же и его старуха – женщина гостеприимная, но далеко не простая. Наш проводник из местных намекнул, что она то ли ворожея, то ли знахарка, непонятно. Одно известно – к ней частенько приезжают за помощью безнадёжно больные люди. Чтобы избавиться от гепатита, надо сутки не отрываясь смотреть на медный таз. Остановить кровь помогут присыпки из жжёного войлока или тёртого табака, а ещё лучше залить рану горячим салом. Простуда проходит быстрее, если больного завернуть в свежеснятую шкуру животного, а лихорадка лечится испугом… Об умении киргизских знахарей ходят легенды. Возможно, все эти врачебные «приколы» должны были остаться в середине позапрошлого века, но известно, например, что смертельно больной Александр Абдулов прилетал лечить свой рак лёгких к киргизскому знахарю. И хотя от смерти лечение его не спасло, зато значительно облегчило страдания.

Наш внедорожник может многое, особенно, если за рулём опытный водитель.
Но и о безопасности на стоит забывать

На другой стороне перевала нам попался небольшой кишлак, окружённый загонами для овец. С большой землёй его соединял только подвесной мост, протянутый над неширокой, но очень бурной речкой. На площадке у моста стояла пара совсем недешёвых внедорожников, но хозяин, Алибек, встречал нас верхом на лошади. Он приветливо улыбался, но смотрел на нас как на детей. Так, наверное, старый ага смотрит на внуков – сверху вниз, с прищуром. Мохнатая лошадка под ним стояла смирно. «Волка сегодня утром застрелил, – сказал он. – Повадился, гад, овец у брата таскать». И он показал куда-то наверх, где высоко на склоне альпийского луга едва заметными точками паслись овцы. «Хотите, покажу?» Смотреть на убитого волка мы отказались. Однако вдоль дороги помимо мёда, рыбы и каких-то безделушек всегда можно купить шкуры волка, коровы или, к примеру, яка. Коровья шкура – десять тысяч рублей, волчья – пятнадцать тысяч, а ячья – все двадцать. Продавцы одинаково охотно берут и сомы, и рубли. Да и разница между валютами небольшая: 1 сом – это 95 наших копеек.

Обратно к Иссык-Кулю мы возвращались по другому ущелью. Погода поменялась. Солнце скрылось за чёрными тучами, и пошёл снег. По узкой обледенелой дороге шириной в одну машину пробирались почти шёпотом, колёса так и норовили соскользнуть по льду в пропасть. Любоваться необыкновенной красотой ущелья было некогда – вверх-вниз буквально по полочке вдоль вертикальных каменных стен, внизу которых несётся сумасшедший горный поток, отороченный по берегам синими толстыми льдами. Не вспотели, но напряглись. Пришлось снова воспользоваться внедорожным минимумом – высшей пневматической точкой и полным приводом.

По моим описаниям может показаться, что привыкшему к цивилизации человеку на Иссык-Куле совсем негде остановиться. Это не так. Отели приличного класса здесь есть, только их немного – кажется, всего четыре-пять. В частности, мы останавливались на ночлег в очень неплохой горнолыжной гостинице неподалёку от Каракола. Великолепные уютные номера, отличный ресторан, спа-зона – всё как в нормальном австрийском шале. Только цена напоминает Лазурный берег в разгар сезона: от шести тысяч за номер в сутки. И это в Киргизии!

Человек должен двигаться. Потому что солнце, месяц, звёзды,
вода, звери и птицы – все движутся. Только земля
и мёртвые остаются на месте

В самом начале я сказал, что теоретически сто восемьдесят километров от Рыбачьего до аэропорта Манас можно преодолеть за пару часов. Вы спросите, почему теоретически? Потому что в этом случае может возникнуть необходимость общаться с местной полицией, а с ней лучше не связываться ни при каких обстоятельствах. Нам с блюстителями порядка сталкиваться не пришлось, но, судя по рассказам, коррупция в их рядах чудовищная. Превышение установленной скорости даже на пару километров в час грозит серьёзными неприятностями вплоть до вызова ОМОНа. Впрочем, у региона есть и ещё одна важная особенность. Близость к Китаю, а точнее к не самой спокойной его провинции, населённой уйгурами, заставляет местные спецслужбы быть начеку. Техничкой у нас шёл Volkswagen Amarok, и однажды его остановил местный гаишник. Как только пикап остановился, из-за спины стража порядка выскочили человек восемь в штатском и стали методично перерывать содержимое салона и кузова. Сообщили, что ищут оружие и наркотики. Сопротивляться было бесполезно. Конечно, они ничего не нашли, но бесцеремонное отношение и хамство настроение наших техников не улучшили, а также отняли около сорока минут драгоценного времени.

Однако ничто не сравнится с впечатлениями от поездки. Величественная природа, белоснежные горы, серо-голубой солёный Иссык-Куль, своеобразный быт и природная доброжелательность людей навсегда останутся в нашей памяти. И разве не за этим едут путешественники в самые отдалённые уголки планеты? Одна старая мудрая киргизка сказала: «Человек должен двигаться. Потому что солнце, месяц, звёзды, вода, звери и птицы – все движутся. Только земля и мёртвые остаются на месте». Что можно к этому добавить?