Экспедиция в пекло русской смерти. Обдыр

Команда безумного самиздата «Батенька, да вы трансформер» продолжает кропотливые поиски доказательств того, что Конец света давно уже наступил, но никто этого не заметил. На этот раз они отправились изучать аномальные зоны республики Коми и наткнулись на заброшенную деревню сектантов-самосожженцев.

Охотничья колея заканчивается, и начинается длинный затопленный участок дороги. Мы по капот окунаемся в воду. Hilux рычит, буксует, но пробирается вперёд. Там есть жизнь – мы видели свежие следы шин. Возможно это охотники, которые приезжают на туристическую базу «Поцелуй медведицы», что недалеко от Обдыра. Значит, мы едем верно.

Всё, что мы знали об Обдыре, это то, что там совершили акт самосожжения десять сектантов и представляли, что нас ждёт какое-то скромное поросшее мхом пепелище. Каково же было наше удивление, когда среди леса мы увидели огромный четырёхметровый забор, за которым стояли целые дома.

Это просто настоящая крепость! Мы подходим к воротам. Они заперты, рядом стоит мешок свежескошенной травы, на земле – поваленные деревянные кресты. Здесь кто-то есть. Через щель в заборе мы видим движение. Это конь. Значит, где-то должен быть и его хозяин.

Заходим внутрь. Старый трактор, полуразложившийся «Запорожец», дома целые и дома, от которых осталось только пепелище. Люди жили здесь более десяти лет. В центре посёлка фундамент церкви – её так и не успели построить. Рядом – длинный барак. В нём ещё сохранились личные вещи тех, кто тут жил.

Свидетельство о крещении Ольги Лобановой: «Таинство крещения совершил свящ. Александр Кожевников». Также среди многочисленных документов лежит её трудовая книжка. Последнее место работы Ольги Лобановой – детский сад. Она проработала воспитателем с апреля 1995 года по апрель 2003-го. Именно в это время и начинается история секты Кожевникова.

Неотправленное письмо, адресованное Ардашевой Елене Николаевне: «Господи, благослови. Здравствуй, дорогая Леночка, Елена. Прежде всего прошу у тебя прощения. Прости, родная, за мой отъезд суматошный, за страх умереть с голода тут. Вот дела, вот напугали. Обобрала тебя, прости, родная...» Так начинается письмо «грешной» Александры Васильевны. Она рассказывает, что целыми днями община трудится, сажает и убирает огород, просит прислать рассады «многолетней, зимней».

Сборник медицинских предписаний «Церковь. Больница. Больной». В нём можно найти подробные инструкции, как и каким иконам молиться в случае болезни. Также в сборнике подробно описаны тонкости употребления святой просфоры, святой воды и втирания елея. Авторы настойчиво не рекомендуют лечение уриной, так как кровь и плоть Христа не могут ужиться в одном сосуде с мочой.

Предметы быта: одежда, обувь, посуда, детские игрушки. Гильзы от ружейных патронов. Кассета группы «Золотое кольцо». Аптечка.

Секта Кожевникова просуществовала порядка 11 лет. По слухам, она начиналась как спонсорский проект некоего православного миллионера Сергея. Но вскоре миллионер с Кожевниковым рассорился, и поддержка прекратилась. Люди начали голодать, сбегать и умирать. На сайте Сыктывкарской и Воркутинской епархии опубликовано письмо одной из сбежавших сектанток. В нём сообщается, что община была в таком бедственном состоянии, что они ели собак и кошек.

Естественно, сотрудники РПЦ, полиции и других силовых структур пытались вернуть сектантов в мир, но те не сдавались. Они вывешивали таблички, на которых были начертаны обращения к внешнему миру. Они призывали не лезть к общине, не пытаться их разубедить. Сектанты почти не выходили с территории и никого к себе не пускали, даже ОМОН. Жители общины угрожали сжечь себя, если кто-то попытается вторгнуться.

К весне 2014 года в Обдыре осталось приблизительно 11 человек, остальные сбежали или умерли. Что послужило причиной дальнейших событий – неизвестно. Обдырцы выступали против штрих-кодов и ИНН, отказались от медицины, документов, пенсий, всех благ цивилизации. «Мировые тёмные силы заставляют православное руководство бороться с православными, которые отказались от экуменизма и глобализации... Мы не сектанты, не староверы, не раскольники. Мы – чада русской православной церкви, исполняющие её каноны <...> Мы не выйдем. Нам не о чём говорить. Настаивать и переубеждать нас не надо. Если имеется почта, просуньте её в щель забора», – такой была философия обдырской общины.

К 2014 году оставшиеся члены секты страдали целым букетом заболеваний от гепатита до диабета – об этом сообщает сбежавший фельдшер. Власть в общине перешла от Кожевникова к его помощнице – бывшей надзирательнице психбольницы, которая всегда ходила с оружием. Она шантажировала священника тем, что расскажет, что он изнасиловал нескольких женщин и детей в общине. Весной 2014 года все члены секты заперлись в одном доме и совершили акт самосожжения.

Следствие обнаружило порядка 11 обгоревших трупов, установить личности которых невозможно. Также невозможно установить причину и виновника возгорания. Последние новости об Обдыре датируются концом 2014 года – следствие взяло паузу.

В этой гробовой тишине каждый звук разлетается на сотни метров. Мы слышим, как раздувает ноздри и фыркает чей-то конь – он ходит по территории посёлка и грозно смотрит на нас. У него подрана нога – с неё просто сняли кожу. Где-то в трёхстах метрах слышен лай собак. К нам идут. Мы вошли на территорию Обдыра, придурковатые исследователи аномалий. О чём мы вообще думали? Что мы скажем тем людям, которые идут к нам? «Мы просто приехали на огромном пикапе, чтобы собирать свидетельства апокалипсиса?» Идиоты!

Мы слышим шаги и выходим за ворота. Нам навстречу идёт человек, он держит руки за спиной, и кто знает, что у него там. Возможно, он тут один на сотни километров: что держит за спиной? Огромный охотничий нож? Обрез? Букет полевых цветов c арматурой внутри? 

Это Пётр – он сторож. У него за спиной пачка сигарет, и он тут совершенно один. Он интересуется, нет ли у нас чего-нибудь спиртного: у него проблемы с шеей и надо растереть. У него загорелое обветренное лицо со следами регулярных втираний спиртного. Пётр говорит, что это его конь ходит по посёлку. Недавно в Обдыр приходил медведь и пытался задрать коня, но не получилось – воронóй отбился. Голодный медведь так и бродит где-то поблизости.

Пётр живёт тут уже давно – он помнит сектантов, говорит, что это были нормальные православные люди, просто немного странные и замкнутые. Пётр был егерем, сейчас сторожит «Поцелуй медведицы». Он не имеет никакого отношения к секте Кожевникова, хоть периодически и общался с её членами. Кажется, он уже давно никому не верит и вообще ничего не ждёт. Он живёт на границе двух миров. В одном где-то совсем рядом ходит огромный медведь и пытается сожрать коня и всё, что движется. И это понятно. С другой стороны, совершенно безумный мир, в котором люди трепещут при виде дьявольского штрих-кода. Медведи наступают, кони отступают, но не сдаются. И только один сторож Пётр остается между двух миров, растирать шею спиртным и пропускать через ворота в Обдыр безумных путешественников.

Текст Егор Мостовщиков